Пару лет назад в Окружном суде Тель-Авива под председательством известного судьи Соломона рассматривалось дело двух женщин. Каждая из них претендовала на звание матери Иегуды, пятилетнего мальчика из сиротского приюта, который снялся в нашумевшем по всему миру израильском боевике и за пару десятков ночей, которые лента держалась на экранах кинотеатров мира, сделался знаменитым и заработал несколько миллионов долларов.
Мальчик спокойно наблюдал за тем, как две его "матери" несколько часов подряд, одна убедительнее другой, плакали перед молчаливым судьёй, бились лбами о кафедру, разрывали на себе одежду, кидались друг на друга, катались по полу. У каждой была своя сердобольная история. Беременность по малолетству, бедность, жестокий отец, подлый кавалер, жалость к малышу, который рос бы в нищете...
Наконец судья вынес из совещательной комнаты вердикт. Это была широкая прямоугольная коробка. Из неё Соломон вынул два револьвера. Повернувшись спиной к залу судебного заседания, он зарядил в один из них один патрон, раскрутил барабаны, и раздал оружие "матерям". Затем читался приговор, из которого стало ясно, что сейчас женщинам придётся по очереди стрелять в голову Иегуде. Та, которая убьёт своего ребёнка, та и будет считаться его матерью. Всем в зале - прокурору, адвокатам, приставам и проч. раздали наушники. Соломон бросил жребий. Первая женщина подошла ко всё ещё спокойному Иегуде, приставила ствол к его переносице, и нажала на курок. Щелчок. Всё в порядке!
Тогда подошла вторая. Всунула дуло в рот Иегуды, нажала на курок. Щелчок. Всё в порядке!
Снова первая. Снова всё в порядке!
И вообще всё шло отлично. Сколько бы ни стреляли - ни одного выстрела! Наконец дошло дело до финала. Каждая мать уже по пять раз на курок нажала, и всё - пустые ячейки. Всё сошло на 50\50. Один из следующих двух выстрелов точно мальчика прикончит. Вздохнула та, которой была очередь стрелять, подошла к Иегуде, подняла на него револьвер, зажмурилась...
И тут у другой вдруг нервы сдали! Подскочила к мальчику, обхватила его, прижала к себе. Плечо к плечу, висок к виску, рыдает, сопли текут. Первая на судью обернулась, а он ей молотком машет, стреляй, мол, что стоишь? Вздохнула она, ткнула мальчику под подбородок дуло, и выстрелила. Так рвануло! Револьвер сразу ей прямо в лоб отскочил, дым поднялся, грохот, эхо жуткое по всему залу, даже сам Соломон от неожиданности вздрогнул. Когда все от испуга отошли, увидели, что пуля от этого выстрела разворотила Иегуде всю нижнюю челюсть, и подхватив один из его молочных зубов прошла вместе с ним через щёку и вышибла мозги обнимавшей его женщине. Все сразу зааплодировали, засвистели. Иегуду и стрелявшую признали отцом и матерью убитой, там же на месте их расписали, и на руках из суда вынесли. И до самого их нового дома на берегу моря несли, и пели им многие песни. Новая жена Иегуды умерла, когда ему исполнилось сорок лет. Он ещё потом долго жил, до ста, но ни разу больше не женился, и любовниц не имел.